Демагогия как образ жизни

Я уже писал два раза о профессоре Преображенском и его «собачьем сердце». Да, да, собачье сердце именно у него, а не у Шарикова. Не буду кривить душой, далеко не все с этим мнением согласны. Как сказала одна дама: «Тяжело рушить храмы». Тяжело, согласен. Но, десять лет назад Солженицын тоже был непререкаемым авторитетом. Так что храмы рушить, боюсь, придется.

Ну, и еще пару слов: данный текст — это моё личное мнение и не является истиной в последней инстанции.

Итак, кто такой профессор Преображенский? Умница, образованнейший таллантливый ученый, мировое светило, эталон интеллигентности и, самое главное, мудрости, образец здравого смысла и жизненной опытности. Вот как он сам о себе говорит: «Я — человек фактов, человек наблюдения. Я — враг необоснованных гипотез. И это очень хорошо известно не только в России, но и в Европе. Если я что-нибудь говорю, значит, в основе лежит некий факт, из которого я делаю вывод».

Вот и давайте посмотрим, как он делает выводы из фактов. Помните его монолог о разрухе?
«- Нет, — совершенно уверенно возразил Филипп Филиппович, — нет. Вы первый, дорогой Иван Арнольдович, воздержитесь от употребления самого этого слова. Это — мираж, дым, фикция. — Филипп Филиппович широко растопырил короткие пальцы, отчего две тени, похожие на черепах, заерзали по скатерти. — Что такое эта ваша «разруха»? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе не сушествует! Что вы подразумеваете под этим словом? — яростно спросил Филипп Филиппович у несчастной деревянной утки, висящей кверху ногами рядом с буфетом, и сам же ответил за нее: — Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать, каждый вечер начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, посещая уборную, начну, извините меня за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать 3ина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах».

Вам кажется, что именно так мыслит человек фактов? Сначала он не знает, он спрашивает: «Что такое эта ваша разруха?» Потом безапелляционно заявляет, что никакой разрухи не существует. И в конце делает вывод: «Разруха в головах». Мне одному это напоминает диалог из анекдота?
— Кто свидетель?
— Я свидетель. А что произошло?

Вообще, странно, конечно, слышать, что после Гражданской войны нет никакой разрухи. Другой вопрос, что профессор не хочет ее замечать, это помешает ему наслаждаться комфортом в семи комнатах. Думаю, тут к месту будет вспомнить истинных ученых и истиных интеллигентов, которые в блокадном Ленинграде сохранили уникальную коллекцию семян, умирали от голода у коробок с зерном, но не требовали себе привилегий и не утверждали, что «никакой разрухи нет».

Вот еще два удивительных рассуждения профессора.
«Лаской-с. Единственным способом, который возможен в обращении с живым существом. Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы ступени развития оно ни стояло. Это я утверждал, утверждаю и буду утверждать. Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был: белый, красный и даже коричневый! Террор совершенно парализует нервную систему».
Запомним, «ОНИ напрасно думают, что террор им поможет».
«Городовой! Это и только это! И совершенно неважно — будет ли он с бляхой или же в красном кепи. Поставить городового рядом с каждым человеком и заставить этого городового умерить вокальные порывы наших граждан»
Так городового к каждому приставить или «террор не поможет»?

Почти так же, как о разрухе, профессор рассуждает о контрреволюции: «Кстати, вот еще слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно — что под ним скрывается? Черт его знает! Так я и говорю: никакой этой самой контрреволюции в моих словах нет. В них здравый смысл и жизненная опытность».
Но если абсолютно неизвестно, что скрывается под контрреволюцией, откуда профессор знает, что в его словах ее нет?

Профессор Преображенский на поверку вовсе никакой не «человек фактов», а обычный демагог. Ловко жанглирует словами, на ходу подменяет понятия. Оп-па, оп-па, и пожалуйста, черное превратилось в белое. Помните, как пес его характеризует? Первоклассный деляга! Преображенский запросто выдает желаемое за действительное нимало не смущаясь тем, что действительность не соответствует его словам. «На нем есть теперь калоши, и эти калоши — мои!» — «Вы, господа, напрасно ходите без калош в такую погоду». Калоши есть, но калошей нет.
Вот и весь образ мышления профессора.