Почему майдана не будет

Украинский кризис продолжает исправно поставлять материалы для размышления. Скакание на граблях экономики уже привело к бурной деиндустриализации Украины, логично последовавшей за всплеском радикального национализма. При этом мы видим интересный парадокс: кризис, последовательно охватывающий промышленность и сельское хозяйство страны, ведет к росту безработицы, но не вызывает видимого роста протестных настроений. Еще весной среди украинской молодежи безработных было 25%. И – тишина.

А ведь совсем недавно, в период евромайдана, украинское общество стремительно и бурно реагировало на всякое ограничение своих прав, в том числе экономических. Как заявлялось – ущемляемых «злочинной владой» Януковича и присными олигархами.

Теперь, когда у народа все стало много хуже, а новый главный олигарх Порошенко стал богаче в 7 раз, свободолюбивые «потомки вольных казаков» скромно молчат, терпеливо урезая расходы или перебираясь на работу в Россию. Причина?

Причина в сложном коктейле либеральных, левых и националистических течений, сложившихся на Украине. В бывшей УССР после 1991 года сложился вполне либеральный тип экономики: уровень госрегулирования упал в область ноля, бывшая народная собственность перешла в частные руки. Экономические битвы олигархов, эксплуатирующих самые рентабельные сегменты постсоветской индустрии, регулярно сотрясали экономику страны, но в целом удерживали ее на приемлемом уровне. При этом взаимоотношения владельцев производств и их сотрудников также характеризуются динамическим равновесием: на снижение уровня доходов и прав трудящихся в 90-х украинские рабочие отвечали массовыми забастовками.

В традиционно индустриальной Украине с мощными трудовыми традициями коллективов угольных, металлургических, машиностроительных производств продолжали активно функционировать профсоюзы. Левое движение на Украине наследовало и традиции ВЦСПС, превратившись в «Федерацию профсоюзов Украины», и породило ряд новых организаций – от официально лоялистской «Конфедерации профсоюзов Украины» до радикально антиолигархической «Боротьбы». Традиционно были сильны на Украине и позиции левых: системная Коммунистическая партия Украины стабильно занимала свои места в Раде, худо-бедно представляя интересы трудового движения.

Вся эта вольница закончилась с победой евромайдана. Исходно позиционировавшийся как общегражданский протест, он стремительно превратился в бенефис радикальных националистов, ставших ударной силой и знаменем перемен.

Левые Украины за весь период киевского противостояния так и не сумели выработать консолидированного отношения к происходящему. КПУ хаотически колебалась, пытаясь занять позицию страуса и не желая, подобно коммунистам ХХ века, явно выступать против националистов. Внесистемные левые вообще раскололись – частично поддержав Майдан, в надежде занять свою нишу после победы во временном тактическом союзе с запрещенным в РФ «Правым сектором».

Итог оказался печален: победивший на Майдане союз либеральных олигархов с ударными отрядами националистов стремительно задавил левое движение Украины. Это и понятно, либеральному капитализму активные профсоюзы мешают получать свои сверхдоходы, тем более в ситуации кризисной экономии.

Радикальные украинские националисты, позиционирующие себя как продолжателей дела нацистов ХХ века, в принципе левых на дух не переносят, памятуя об итогах 1945 года. Красноречивой иллюстрацией позиции новых властей стала развернувшаяся после победы евромайдана охота на коммунистов: от официального запрета вяло сопротивляющейся КПУ до убийств отдельных левых активистов и депутатов.

Ситуация с украинским профсоюзным движением сложилась несколько иначе – руководство крупных профсоюзов поддержало евромайдан. Так, «Независимый профсоюз горняков Донбасса» выступил с заявлением о солидарности, а «Федерация профсоюзов Украины» предоставила свои помещения протестующим в Киеве.

В итоге профдвижение сразу не понесло ощутимых потерь. Однако радость оказалась недолгой. Очередная схватка олигархов по переделу украинской экономики, жесткий и стремительный разрыв по указке из Вашингтона действующих производственных связей с предприятиями России привели к коллапсу украинской индустрии.

Профлидеры, попытавшиеся по старинке протестовать, вдруг обнаружили новую реальность. Михаил Волынец, глава «Конфедерации профсоюзов Украины» и упомянутого «Независимого профсоюза горняков Донбасса», ратовавший за Майдан и неустанно порицающий Россию и ДНР, с удивлением для себя оказался на допросе в СБУ по подозрению в сепаратизме. Голодовку бессрочную он там объявил, но кому она теперь интересна. Шахтеры Волыни, исправно поставлявшей сменные отряды протестующих на «революцию» в Киев, попытались выступить против последовавшего после их «победы» закрытия их же шахт.

Но – быстро получили разом 800 повесток в армию с перспективой отправки в зону АТО. «Конфедерация свободных профсоюзов Украины» пытается бить тревогу о том, что новый Трудовой кодекс содержит элементы рабства, но это теперь крик в пустоту.

В итоге наблюдается парадоксальная ситуация – в стране на фоне деиндустриализации разворачивается масштабный кризис с трудовыми правами, но его встречают «оглушительным молчанием». СБУ и ее добровольные помощники жестко мониторят социальные сети на предмет крамолы. В СМИ замалчивают акции трудового протеста.
Ультранационалисты, вставшие теперь на службу в личные армии олигархов, воюют за их собственность и прессуют заметных активистов. Классическим примером служит ситуация на упомянутом многострадальном «Южмаше» – умирающее предприятие, некогда обеспечивавшее работой 50 тысяч жителей Днепропетровска.

Ныне оно переведено на однодневную рабочую неделю, рабочим запрещено общаться со СМИ, руководство ищет таинственных врагов, лидер заводского независимого профсоюза избит.

А его мысли о «новом, теперь уже «рабочем Майдане» при поддержке майданных днепропетровских общественников отдают простой пролетарской наивностью. Кто ж теперь побежденным даст проводить Майдан? Они скорей обречены на потерю завода и общественное забвение – за греховные с точки зрения торжествующего на Украине «националистического капитализма» производственные связи с Россией.

Иллюстрацией служит активность тысяч сотрудников гибнущего «Южмаша» в соцсетях – она сведена на нет. Единичные комментарии да мертвая группа ВКонтакте из 23 человек. На фоне ВК-сообщества днепропетровского «Правого сектора» в 2500 человек смотрится как приговор.

Украинские левые забыли историю своих немецких предшественников 1930-х годов – cметенных союзом германской либеральной буржуазии и коричневых бойцов НСДАП. Теперь этот урок им приходится повторять на себе.

Да и в России нашим социалистам есть над чем задуматься.

Источник материала