Вата с укропом не общается — даже в Киеве

Сергей Фролов (редактор московских «Труда» и «Совершенно секретно») наивно поинтересовался у меня как киевлянина: «А что у вас говорят по поводу того, что казалось бы верный друг Украины Ягланд заявил вдруг, что Россия — часть европейских демократий, играющая важную роль в Совете Европы?». — У нас об этой очередной «зраде» международного масштаба никто даже не догадывается, — отвечаю, слегка поражаясь наивности собеседника. — Кроме «зомбированной ваты», разумеется. Но вата с укропом не общается. Ради сохранения свободы. Да и вообще, отношения между ними разорваны ещё в период Майдана. Даже между родственниками.

— Это известно, — отвечает приятель. — Но ты хочешь сказать, что вообще никому не интересны последние заявления генсека Совета Европы, имеющие отношение к «государству-агрессору»?
— Так об их факте никто же не знает! Как может быть интересно то, чего нет?
— Понял… — похоже, действительно начинает нащупывать нить понимания украинского информационного пространства мой московский товарищ.
— Мы живём с ними в разных мирах, — поясняю дальше. — Это надо ощутить, чтобы осознать до конца.

Вот смотри. Захожу я в магазинчик во дворе. Продавщица — такая продвинутая вся. Ей где-то около 40, но в наколках (на руке целое название хита Scorpions) слушает сугубо «Радио Рокс-Украина». Похоже, хиппи бывшая. Но «политически подкованная» (видно внимательно слушает укроновости), и просвещает всех при случае. Разговорились с ней во время исполнения по радио Valley Girl Френка Заппы. Это мой любимый музыкант. Я о нём даже биографическую книгу-справочник написал когда-то. У продавщицы аж глаза загорелись: «Какой вы молодец! Надо, надо культуру нести молодёжи!» и прочий щебет. Выписывает, значит, скидочную карточку, и, вбивая в комп фамилию Скворцов, спрашивает в шутку: «москаль»? Ожидая, естественно, что я сразу покраснею от стыда и брошусь открещиваться. Мол, да мы украинцы истинные, это только одного деда по отцовской линии коммуняки ещё в 30-х насильно русифицировали — стандартная «легенда» последней четверти столетия. Отвечаю: «Москаль. Не скачу». Она аж оторопела: «А чего?!?»

То есть, вот был только что абсолютно вменяемый Homo sapiens и вдруг в мгновение ока переключается на кенгуру, до которого даже не доходит, что массовое скакание кому-то может показаться времяпровождением ниже человеческого достоинства! Лицо дамочки сразу каменеет. Плохо сдерживая ненависть (а это же всё на публику — посетители есть в магазине) отчётливо так, чеканя слова, спрашивает (по-русски, разумеется — Киев же): «Так вы сепаратист?» «Какой ещё сепаратист?! — картинно изумляюсь. — Я милочка, унионист. Я за воссоединение страны, в которой родился». «А вам не кажется, что ждать возрождения своей страны уместнее в её столице — Москве?» «Отчего же? Моя родина — Киев. Мать городов, не напомните ли каких?» И тут уж её прорывает… Куда девалась вся такая рокерская продвинутось?! Банальная разъяренная бабище, каковых тысячами саккумулировал евро- кто забыл, майдан.

Кстати, только сейчас сообразил. «Майдан»-то понятие тюркское. А так хотелось «евро-»! Бедные, бедные орийцы! Действительно, бедные. Ведь всё у них как у людей: и бабушек через дорогу переведут, и водителям во дворах дорогу уступят, и в «Продтоварах» подскажут, что стоит брать, а что — пластмасса… Но попробуй только выразить осторожное сомнение в верности, скажем, лозунга «Украина для украинцев!» Сразу же видишь пред собой желваки на каменеющих лицах.