Пора валить из мегаполиса

Мэр Москвы Собянин признался на Московском урбанистическом форуме: население Москвы не двенадцать с половиной миллионов, как принято думать, а в два раза больше – все двадцать пять. При этом в жизнь московской агломерации втянуто целых сорок миллионов. Это что же получается: больше четверти населения страны сосредоточено в столице или как-то связано с нею? Выходит, что так… Народ со всех сторон резво стекается в столицу: только за последние полгода, пишут, прирост составил 300 тысяч человек – население немалого города.

Безмерное распухание столицы – это знак огромного неблагополучия. Москва высасывает соки из всей остальной территории, оголяет её, обескровливает. Мне рассказывали в Туле: из деревень народ едет в райцентры, из райцентров течёт в Тулу, а из Тулы, понятно, в Москву.

Большой город не самодостаточен: он нуждается в непрерывном подвозе всех жизненных припасов, он словно больной в реанимации живёт на искусственном дыхании и кровообращении: выключи на пару часов электричество – и кирдык. В необозримых бетонных утёсах, стоящих ради экономии места вплотную друг к другу, окна в окна, есть что-то зловещее, депрессивное, ужасающее. Недаром всё больше подростков, по виду вполне благополучных, почему-то выпадает из окон. Я как-то оказалась в одной из вполне престижных и дорогих новостроек и в чём-то поняла этих несчастных: жить там и впрямь не хочется.

Но при всём том мега-город притягивает: в нём легче заработать, а не заработать – так украсть. И затеряться в бетонных джунглях. Недаром искатели лёгких денег и мутных гешефтов во всём мире едут в большие города. Не случайно там образуются иногда целые зоны, куда нормальному человеку лучше не соваться. Всё это порождение Большого Города. Но несмотря ни на что народ валит и валит в большие города, и нет тому конца.

И вот – удивительное. Медленно-медленно, тонкой струйкой наметился возвратный поток – ИЗ города. Не на дачу – на жительство. Молодые, сильные едут в маленькие городки – укореняться, работать, детей растить. Бывшая сокурсница моего сына с мужем и тремя сыновьями мал-мала-меньше уехала из Москвы и поселилась в деревенском просторном доме, купленном на материнский капитал, близ райцентра в Тверской области; сейчас они делают там недостающие «удобства». Об их бизнес-планах не буду рассказывать, чтоб не спугнуть, но они есть.

Интересно, что ориентируются такие новосёлы не на деревню – на райцентр. Деревня – это всё-таки чересчур, горожанину трудно обжиться, если он, конечно, не Герман Стерлигов. А в райцентре есть минимальная инфраструктура: детсад, школа, больница.

Первыми обратили внимание на этот тончайший переселенческий ручеёк торговцы недвижимостью. Цены на жильё в райцентрах на фоне кризиса и депрессии понемногу начало подрастать. А вот в больших городах, в Москве, в частности, не растут и даже падают. Об этом же говорил известный экономист Ю.В. Катасонов в одной из своих лекций. Он вот ещё на что обратил внимание: цены растут в тех райцентрах, где есть какое-то производство – простое, обычное, вовсе не нано- и ино. При этом вокруг – поля, огороды, луга, где можно пасти скотину. Обширный «частный сектор», состоящий из маленьких домов с садами.

Райцентр, городок тысяч на шестьдесят, — это, мне кажется, вообще наилучший формат для проживания. Я сама уроженка райцентра, помню, мы первоклассниками ходили с учительницей из школы прямо в лес – смотреть, как наступает осень, собирать цветные листья. Потом на лыжах кататься ходили — всё близко было. И было реальное, действующее производство, кормившее население. Теперь его нет.

И вот в эти городки имеет шанс снова вернуться жизнь. Бизнесмены средней руки, пытаются заводить предприятия именно в райцентрах. Некоторые – пока только приглядываются, но глядят-то — в ту сторону.

Что это значит? Откуда взялось? Что это – заговорил древний инстинкт выживания в преддверии близких катастроф? Да, безусловно, на земле выжить всегда можно, если есть картошка, блеют козы в сарае, кудахчут куры в курятнике, запасены дрова для печки. В случае какого катаклизма «элитный ЖК с панорамным остеклением и видом на ХСС» окажется не просто бесполезным – опасным. Понадобится бабушкина избушка без коммунальных удобств, но с печкой.

Но даже если и не дойдёт дело до катастроф – речь всё равно о выживании. О выживании как народа. Был когда-то немецкий антрополог Ганс Гюнтер, его цитировал Бродель, так вот он говорил, что народы рождаются в деревне и умирают в городе. Город, помимо продуктов и рабочей силы, черпает из деревни творческую энергию, силу духа, в ней корень народа. Сегодня этот резерв почти исчерпан. Его надо пополнять, а то и создавать заново. Сегодня «закрываются», вымирают уже не только деревни, а и малые городки. Вот им бы не дать угаснуть, а там и до деревни дело дойдёт. Нужна промышленность и инфраструктура, а коттеджи построит тот самый малый бизнес, за который все так ратуют. Это живое, реальное движение, увидеть бы его, поддержать. Но пока едут, едут в Москву и большие города.

Источник материала
Материал: http://domestic-lynx.livejournal.com/166804.html